Кот с цепи пристально глядел в глаза маленькой пестрой птичке, которая вольготно расположилась на одной из раскидистых ветвей лесного царя. Наглое пернатое, кажется, совсем не боялось Кота, что самому Коту, естественно не нравилась. Встретившись с горящим взглядом желтых глаз, птица чирикнула что-то резкое и наглое, после чего начала демонстративно и деловито чистить свои пестрые перья. Баюн поразился такой наглости, всё его пушистое нутро возмущалось — следовало наказать мерзавку, чтобы не повадно было так к Коту Лукоморскому относиться. За один длинный прыжок достигнув цели, Кот, подавил природный инстинкт и отпустил птицу в свободный полет с ветки — чтобы другим рассказала, и что бы не повадно было более. Ошарашенная птичка не сразу поняла, что произошло и послушным камнем падала вниз, но почти у самой земли махнула крыльями и полетела прочь. Баюн усмехнулся — прыжок был отменный, настоящее произведение искусства, далеко не каждый кот, да и рысь, на него были способны. Собравшись духом, Кот повторил своё маленький подвиг, вернувшись на цепь. Ощутив снова под лапами теплое золото Лукоморского Дуба, Баюн прищурился, и, медленно пустился в ход. Оставался всего один круг, а потом — ещё пять лет свободы.
С каждым шагом Дуб ведал своему любимцу новую историю. Тут и деревенская девочка, что боярина думского соблазнила да заставила из дому сбежать, тут колдун могучий, что, пытаясь могущества Кощеева достичь, сам весь дух испустил. Всё знал, всё видел Дуб, и пускай он был не самым лучшим рассказчиком, Кот был самым лучшим его слушателем. Вдруг Коту в голову ударила кровь, голова закружилась. Очередная история Дуба прервалась, и вместо этого показала какого-то юношу, явно разбойника. От чего такая резкая перемена вдруг случилась? Дуб никогда не оставлял недосказанной ни одну историю, никогда не начинал новую, не до сказав старой, и хотя дуб не подчинялся не чьим законам, эту заповедь он чтил. Кот остановился, и внимательно посмотрел вниз. Там, у одного из отходящих от Дуба толстых корней, стоял здоровенный волк. Очевидно зверь по злому умыслу, или же случайно, задел острыми когтями живой корень. А Дуб, не смотря на свой исполинский размер, остро ощущал всякую боль, но быстро залечивал раны.
Кот разозлился. Какой-то не такой сегодня день. Не с той лапы что ли встал? Всякое бывает конечно, но обычно Дуб кого попало на поляну свою не пускает. «Неужели ты специально пустил сюда волка?». Положительный ответ на мысленный вопрос последовал незамедлительно. «А зачем?». Тишина. «То бишь мне самому выяснять». Опять согласие. Кот фыркнул и спрыгнул с цепи. Лесного зверя он давно не боялся, получив защиту Дуба, который ловко отваживал Смерть-Привратницу от пушистого. Легко ступая, Кот подошел к волку, и, встав на задние лапы, и скуксив такую строгую морду, на какую только был способен, грозно заявил:
- Чего тебе тут надобно? По что Дуб портишь, Бобик? Я тебя мигом отважу, ишь чаго мне тут — устроил мне тут непорядок, понимаешь! Поджал хвост и бегом от сель — покамест я добрый. А то я тебе сейчас как....
Вдруг Кот неожиданно для себя заметил, что из леса успел выйти ещё один незваный гость. Чуткий кошачий слух, усиленный природной силой не мог не уловить встревоженного дыхания за стволом. Забыв о том, что угрозу правильно было бы закончить, Кот, рассвирепел пуще прежнего, упер передниие лапы в бока, подошел к серому хищнику.
- Ты что, девицу красную здесь оприходовать задумал? Ты мне об этом даже думать не моги — мигом клыки повыдергиваю, да на шею себе как ожерелье повешу. А тебя к Яге на пюре картопляное отправлю — похудеешь — а то вишь — пузо отъел.
Щелкнув волка по носу, Кот, вернувшись на все четыре деловитым бегом отправился поглядеть на того, кто прятался за дубом, предварительно по скребя задними ногами щемлю в сторону волка, что среди котов считалось довольно оскорбительным жестом. Нет, он не мог быть уверен, что за Дубом действительно девица — но почему так именно так Коту казалось.